В поликлиниках недовольных москвичей успокоит «человек-улыбка»

В каждом учреждении будет работать администратор, сглаживающий конфликты между посетителями и персоналом. Расслабиться помогут также «уголки комфортного пребывания» с цветами, музыкой и кондиционером

Фото: Сергей Величкин

К осени в штате каждой взрослой столичной поликлиники появится администратор — работник, который будет решать возникающие конфликты, следить за тем, чтобы в учреждении была благоприятная психологическая атмосфера, и помогать посетителям найти нужного специалиста и его кабинет. Об этом «Известиям» рассказали в пресс-службе департамента здравоохранения Москвы. При головном учреждении каждого из 46 взрослых амбулаторно-поликлинических комплексов столицы летом также сформируются общественные советы, которые будут доносить до властей пожелания и жалобы жителей. 

Как рассказали в департаменте, медицинское образование не будет для администратора обязательным, но он должен суметь разобраться, какой специалист требуется посетителю и как к нему записаться. 

— Можно предположить, что на такие должности будут набраны женщины с психологическим или педагогическим образованием, — отметили в пресс-службе. — Их задача — мирным путем разрешать нештатные ситуации и создавать благожелательную атмосферу. Люди, которые приходят в поликлиники, часто недовольны уже потому, что заболели, и если они сталкиваются с невнимательностью персонала, то возникают конфликты. С другой стороны, врачи тоже могут нервничать из-за того, что у них слишком много пациентов. Можно сказать, что администратор будет «человеком-улыбкой», который станет помогать людям расслабиться. 

Снять напряжение посетители взрослых московских поликлиник смогут также в специальных «уголках комфортного пребывания». В нескольких учреждениях они уже появились, планируется, что откроются во всех поликлиниках. 

— Это может быть отдельная комната с кондиционером, — рассказали в пресс-службе. — В ней может звучать приятная расслабляющая музыка, можно поставить туда клетки с птичками и главное — побольше зелени и цветов. 

Еще одним нововведением, которое, по замыслу властей, сделает москвичей более довольными работой поликлиник, должны стать общественные советы, которые летом появятся при головных учреждениях каждого из 46 взрослых амбулаторно-поликлинических комплексов. Напомним, в рамках реформы здравоохранения более 200 взрослых поликлиник превратились в 46 объединений, в каждом из которых есть учреждения с разными задачами и разным уровнем оснащенности. 

— В советы могут войти муниципальные депутаты, общественные активисты, местные жители, — пояснили в пресс-службе. — Они будут передавать властям жалобы и предложения посетителей, благодаря им мы сможем оперативно исправить недостатки. 

Председатель комиссии Мосгордумы по здравоохранению Людмила Стебенкова отметила, что в некоторых московских поликлиниках должности администраторов уже появились по инициативе руководства учреждений. 

— Что касается комнат отдыха, то их основная функция заключается в том, чтобы люди могли там посидеть и успокоиться, если им страшно пойти к врачу, или подождать, пока остановится кровь после сдачи анализов или подействуют глазные капли. Главное, чтобы там не было казенной обстановки. Этого можно добиться c помощью уютной мебели, мягкого освещения, красивых элементов декора.

— Если московское правительство утверждает, что в поликлинике вскоре вообще не будет очередей, то не совсем понятно, зачем нужны места, чтобы эти очереди пережидать, — говорит председатель комиссии Общественной палаты РФ по охране здоровья и окружающей среды Евгений Ачкасов. — Хотя, конечно, такое решение можно оценить позитивно. На то, чтобы украсить «уголки комфортного пребывания» красивыми растениями, понадобится совсем немного средств, однако это даст значительный психологический эффект. На мой взгляд, необходимо также поменять страшные плакаты о болезнях на информацию, которая будет подана в веселой и запоминающейся форме и станет заинтересовывать, а не запугивать пациентов. От администраторов вреда также не будет. Они смогут подсказать, если кто-то заблудился и не может найти нужный кабинет. 

Член правления Лиги защитников прав пациентов Алексей Старченко считает, что нововведения не решат проблемы некачественной медицинской помощи в поликлиниках. 

— Девочка-администратор, конечно, сможет отвести больного за ручку к врачу, но добиться скорейшего его приема или направления на нужные анализы не в ее силах, — говорит эксперт. — Комнаты отдыха, конечно, нужны, однако хотелось бы напомнить, что врачи работают в достаточно сложных условиях. В их кабинетах зачастую нет кондиционеров. И в первую очередь, на мой взгляд, надо улучшать условия их работы.

Общественная палата составляет методичку для домашней библиотеки

В список «авторов для каждой семьи» войдут как классики русской и зарубежной литературы, так и современные писатели

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Владимир Суворов

В Общественной палате решили помочь россиянам всех возрастов составить домашнюю библиотеку. Для этого общественники вместе с литературоведами и учителями разрабатывают методическое пособие, в котором будут перечислены те авторы, чьи книги должны стоять на полке каждой семьи. Помимо списка в методичке будут прописаны рекомендации, в каком возрасте и что необходимо читать. Об этом «Известиям» рассказал председатель комиссии ОП по культуре Павел Пожигайло. 

По его словам, в сборник войдут произведения классической русской и зарубежной литературы. Современные писатели в методичку для формирования домашних библиотек будут включены, но в небольшом количестве.

— Наши квартиры захламлены книгами, кто-то дарит, что-то мы сами покупаем. Но они не читаются. Люди не понимают, как их подобрать. Люди покупают полное собрание Пушкина и Достоевского, и потом они пылятся на полке всю жизнь, — рассказывает он.

Пожигайло отметил, что в «путеводитель по литературе» обязательно будут включены известные произведения Александра Пушкина, Федора Достоевского, Теодора Драйзера, Оноре де Бальзака, Стендаля, Джеймса Купера, Фритца Мали, Майн Рида. Помимо этого общественники рекомендуют читателям исторический роман Конан Дойля «Белый отряд», книгу Николая Бердяева «Духи русской революции», а также произведение «Хлорофилия» современного писателя Андрея Рубанова.

— Получается некий путеводитель для читателя. Наше книгоиздание исторически претерпело столько разных экспериментов, что это может быть полезно, — уверен зампредседателя комиссии ОП по культуре Сергей Абрамов.

Первый заместитель председателя комитета СФ по науке и образованию Виктор Косоуров уверен, что подобного рода списки ограничивают свободу и выбор читателей.

— Такое надо делать в пионерском лагере, а так каждый человек сам выбирает, как формировать семейную библиотеку, — говорит он.

Современные российские писатели негативно восприняли идею общественников. Так, писатель Захар Прилепин считает, что появление рекомендаций по составлению семейных библиотек приведет к унифицированию общества.

— Можно тогда и по музыке рекомендации дать, и машины всем одинаковые раздать. Когда я прихожу в дом к человеку и вижу книги, которые лежат у него на полке, то сразу понимаю, чем человек живет и о чем думает. Самых важных книг для меня в этом списке не будет. Не будет там ни Генри Миллера, ни Леонида Левина, ни, с другой стороны, Гайдара. Человек будет думать, что произведения Аристотеля, Платона он поставил — и у него всё есть, — рассказывает он.

Литературный критик и писатель Самуил Лурье подозревает, что появление подобных рекомендаций может стать лоббированием книг определенных авторов.

— Мне не по душе такая библиотека, слишком часто нас, взрослых людей, хотят воспитывать как маленьких. Надо читать всего Пушкина, Лермонтова — без них мы не сможем вырасти нормальными людьми, — возмутился он.

Литературный обозреватель журнала «Итоги» Галина Юзефович, напротив, положительно отнеслась к появлению «гида по литературе».

— Сейчас людям сложно сориентироваться в большом потоке книг, поэтому появление подобных рекомендаций помогло бы читателям. Больших денег в литературной сфере не крутится, поэтому не думаю, что будут продвигать чьи-то интересы, — добавила она.

Павел Пожигайло рассказал, что до конца лета Общественная палата планирует провести две конференции, по итогам которых будет сформирована итоговая версия списка. Уже осенью методичка может быть опубликована. Как книгу будут распространять, авторы пока не решили. 

Типы политического сознания и начала хаоса и порядка

Возвращаемся к корням, сегодня вечером вновь укрепляем теоретическую базу.

Из книги С.Ф Ударцева "ПОЛИТИЧЕСКАЯ И ПРАВОВАЯ ТЕОРИЯ АНАРХИЗМА В РОССИИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ"

Диалектика порядка и хаоса находит воплощение, проявление в биполярной и ценностно-дуалистически ориентированной структуре политического сознания. С учетом вышеотмеченных подходов теории самоорганизации сложных систем, можно предположить следующую обобщенную системно-динамическую модель строения и функционирования политического сознания. Это динамичная эволюционирующая система с биполярной внутренне сложной структурой, включающей два типа политического сознания – этатизм и анархизм, имеющих сложный динамичный спектр течений. Данная система эволюционирует и как некая целостность, и в форме эволюции типов и течений внутри них, и вместе с макросистемами, в которые она входит («общественное сознание», «сознание», «общество» и т.д.). Политическое сознание идеально воспринимает, отражает объективную многогранную диалектику хаоса и порядка и, в свою очередь, проецирует познаваемые закономерности, конструируемые гипотезы и т.д. об этой диалектике в сознании (познание и самопознание) и на практико-политическую реальность. Политическое сознание содействует своевременному и эффективному по форме и содержанию переводу политической системы в состояния «хаоса» и «порядка» по мере вхождения общества в определенные «точки развития», поддерживает функционирование трансформирующейся политической системы, способствует прохождению ею «периода кризиса». Идеологически и психологически оно обеспечивает «включение» и «выключение» механизмов политической стабилизации и дестабилизации в общественной эволюции. При этом решаются «сверхзадачи» – содействие сохранению общества, соответствию политической системы потребностям общественного развития, гармонизации социальных отношений за счет гармонизации политических отношений и углубления познания политической стороны реальности.

Сходную системно-динамическую модель с точки зрения синергетики имеет и правосознание. Но основной «осью вращения» этой системы в соответствии с диалектикой хаоса и порядка является ценностное отношение структурных частей системы правосознания к праву и закону, правопонимание. Задачи правового сознания связаны с меняющимися блоками задач и «сверхзадачами» политического сознания, но концентрируются в другой сфере – прежде всего в области обеспечения и познания закономерностей развития прав и свобод личности, социальных групп, классов, наций, народов, человечества и т.д.

Анархическое сознание можно рассматривать как частный случай отмеченных фундаментальных явлений, как превращенную идеальную форму объективного хаоса, его элемент. Имеется ряд черт, свойств, обнаруживающих это «родство». Система идей, образов и т.д. анархического сознания по существу – средство моделирования и сама модель «хаотически самоорганизованного» общества. Идеалом анархического сознания является отсутствие каких-либо заранее заданных «системозамыкающих» параметров. Не признается какой-либо «искусственной» организации, жестких позитивных структур в политической жизни, в идеологии, в праве (хотя имеются весьма жесткие логические и образные структуры отрицания). Развитие общества понимается как результат действия бесконечного множества микросил (в социальной жизни – индивидов, их групп, крупных социальных общностей и т.д.). Невозможность полного и точного охвата всего множества общественных и природных взаимодействий в макро- и микромире, согласно логике анархизма оправдывает и объясняет полный отказ от сознательного регулирования стихийных процессов в обществе. Для «спонтанного сознания» множество стихийных взаимодействий и есть единственно возможный естественный порядок, понимаемый как непроизвольная саморегуляция, самонастраивающаяся стихия.

Стихийная самоорганизация общества признается результатом естественной внутрисистемной самоорганизации отношений, интересов свободных и сознательных личностей, их групп. Характерен отказ от каких-либо принудительных политических институтов, наделенных властью и компетенцией по своему усмотрению регулировать, упорядочивать общественную жизнь. Типичен и отказ от жестких методов регулирования социальной жизни и признание норм стихийно, «снизу» складывающихся, постоянно уточняющихся, обновляющихся и т.д. с учетом малейших изменений в социальной жизни, в, воле и интересах лиц, групп, союзов, установивших в договорах между собой эти нормы. Предполагается, что бесконечное число сил, действующих на социальную систему изнутри и извне при условии свободной и полной реализации всех интересов, взаимодействий, всех прогрессивных потенциальных возможностей, обеспечивает достижение обществом и его членами максимально возможной гармонии, свободы и процветания.

Мысль о связи анархизма и проблемы порядка в «государственническом» сознании в общей форме высказывалась давно. В анархизме конца XIX – начала XX вв. (Л.И. Мечников, П.А. Кропоткин, Элизе Реклю и другие) также можно проследить определенную самоидентификацию со стихийными процессами в природе и обществе.

Различные варианты методологии анархизма в XIX-XX вв. были фактически настроены на переработку, воспроизведение и приложение к философии, политике, праву и т.д. различных аспектов хаотических процессов и состояний в природе, обществе, сознании. «Хаотическая методология» анархизма имела разнообразные формы (релятивизм и солипсизм М. Штирнера, «синтетическая философия» и механистическая диалектика П.Ж. Прудона, «негативная диалектика» M.А. Бакунина, стихийно-материалистическая естественно-научная философия П.А. Кропоткина, интуитивная философия А.А. Борового, мистическая диалектика А.А. Солоновича, «эпистемологический анархизм» П. Фейерабенда и т.д.) и позволяла многопланово отобразить, выразить хаотический момент природных и социальных явлений, процессов.

В периоды социальных революций, войн, крупных реформ возникает своего рода усиливающий резонанс «хаотического мировоззрения». Нарастанию социального хаоса соответствует быстрый рост элементов «хаотического сознания» – анархизма в общественном сознании.

Этатизм, «государственническое» сознание как тип политического сознания, наоборот, обладает признаками того, что он является преобразованной идеальной формой проявления в конкретной области фундаментальной тенденции к порядку, урегулированности, организованности. Широкий спектр, плюрализм этатического сознания от либерализма до крайних форм тоталитаризма, соответствуют диалектике порядка, многообразию его проявлений в политической сфере.

Типы политического сознания, тесно взаимодействуя и взаимовлияя друг на друга, вместе с тем имеют свой собственный цикл и ритм развития, свои «пики активности», обусловленные системой факторов – географических, экономических, политических, духовных. Этатический тип политического сознания предвосхищает, прогнозирует, обобщает этапы эволюции государства, развитие ею форм, режимов, внешней политики, обосновывает необходимость укрепления государства как фактора интеграции и упорядочения общественной жизни, переход его к новым, более эффективным в конкретной исторической обстановке государственным формам. Этот тип ориентирован, в целом, на познание позитивных аспектов природы государства, власти, юридических норм, региональных и мировых политических процессов, тенденций. Анархический тип политического сознания непосредственно связан с иными сторонами политических явлений, процессов: региональные и глобальные кризисы тех или иных государственных форм, их разрушение и возникновение новых. Этот тип сознания преимущественно «высвечивает» и прогнозирует возможные негативные последствия тех или иных сторон, форм, методов государственной деятельности, предупреждает, нередко в метафорической форме, о кризисе и крахе государства, о завершении стадий, этапов государственной эволюции. Отсюда нетождественность ритмов эволюции этатического и анархического типов политического сознания. Это не исключает и возможности совпадения, в ряде случаев, периодов их активизации, взлетов творческой активности во время глубоких социально-политических кризисов или в моменты общего духовного пробуждения.

Типы политического сознания не сводятся к их наиболее зрелым теоретическим формам, они значительно шире и исторически, и по своим уровням. Встречающиеся в истории, начиная с глубокой древности, отдельные идеи, созвучные идеям, теориям зрелого теоретического анархизма XIX – начала XX вв., могут быть отнесены к данному типу политического сознания, однако нельзя не отметить их существенных различий в теоретическом уровне, форме. Не сводится тип политического сознания и к идеологии, программам, документам по-своему организованного анархистского движения, – они являются лишь идеологически концентрированной частью этого сознания. Идеи этого типа сознания имеют хождение и за пределами анархистского движения, могут существовать в общественном сознании и в случае распада конкретного движения, анархических групп, союзов и т.д.

Далее, возникает вопрос – существуют ли какие-нибудь элементы, «кирпичики» этатического и анархического сознаний? Очевидно, существуют. К ним можно отнести основные аксиомы данного типа политического сознания, характерные для него ценностно-отношенческие понятия, образы, суждения, составляющие «костяк» доктрины и типичные для ряда теорий данного типа. У анархизма свои антигосударственные «первичные» идеи, установки, принципы. У этатизма свой ценностный и идейный «фундамент». Но могут ли эти характерные типовые идеи, принципы быть «вплетены в ткань» теории противоположного типа? Как правило, этого не происходит в спокойные исторические периоды, когда больше возможностей для постепенного формирования более «чистых» в типовом отношении теорий, течений политической мысли. Более того, в наиболее принципиальных вопросах налицо несовместимость идей противоположных типов. Однако в условиях бурных социально-политических процессов, глубоких кризисов, крупных конфликтов и катастроф, остается меньше возможностей для типовой «чистоты» теории, происходит более интенсивный идейный поиск, экспериментирование, апробация различных новых идей, теорий, обмен ими (в том числе и в силу высокой степени динамики и противоречивости политических процессов, разнообразия смешанных переходных форм в экономической, социальной и политической сферах).

Фрагменты анархического сознания могут быть «вплетены» в структурные компоненты иного типа сознания, в частности, в разновидности революционного радикального этатизма, в концепции революционно-демократического этатизма, в некоторые доктрины либерализма (в вопросах критики государственности, законов, политических и правовых институтов, в прогнозах их будущего развития, в значении, придаваемом стихийным, непосредственно демократическим и популистским идеям, формам и методам осуществления власти, изменения и применения законодательства и т.д.). Так, элементы антигосударственного разрушительного сознания имелись в идеологии большевизма в 1917-1918 гг. (и позже, но в существенно меньшем количестве). Имелись подобные элементы и во взглядах ряда теоретиков и публицистов радикально-демократического направления в период распада бывшего СССР.

Элементы анархизма, интегрированные в новую для них систему, придают этой системе некоторый добавочный критический анархический импульс и в то же время, в ином идейном и политическом контексте играют уже новую роль. Включение в концепции этатизма некоторых типичных для анархического сознания идей имеет двойственное значение. Это может помочь обновлению теории, ее модернизации и социальной адаптации в условиях социально-политического кризиса, несколько расширить социальную базу идеологии за счет лиц, приемлющих более революционизированную и критическую теорию, обновленную идеологическую символику. Но могут быть и последствия иного характера – идеологическая диффузия, способная в некотором отношении дезориентировать стабилизирующую практико-политическую направленность теории, ослабить мобилизующую социальную активность роль некоторых концепций этатизма для решения конкретных экономических, политических и других практических задач, придать теоретико-прикладному слою политического сознания некоторые дополнительные утопические черты.

Как бы ни казалась мала роль анархизма в политическом сознании отдельных исторических периодов, как бы ни уменьшалась его активность, этот полюс политического сознания продолжал существовать и функционировать. Также как не мог исчезнуть и «государственнический» тип сознания даже в эпохи банкротства, распада, гибели малых и гигантских государств, во время мировых войн и т.д. «История не знает периода, – справедливо пишет Л.С. Мамут, – в котором все домарксистское сознание оказалось бы на 100% «государственническим» или целиком «антигосударственническим». Причина в том, что данные два типа политического сознания не могли существовать (в контексте социокультуры классового-антагонистического общества) один без другого. По логике вещей они должны были дополнять друг друга и дополняли». Это же можно констатировать и для более позднего периода второй половины XIX-XX вв. Причем наиболее зрелых форм оба типа политического сознания достигают, осмысливая причины, опыт тоталитарных государств и мировых войн XX в. Оба полюса играли определенную роль и в познании, и в политической жизни. Так, анархизм, как и либерализм в рамках этатизма, имеет ярко выраженную антитоталитарную направленность. Их подавление и преследование создает более благоприятную почву для формирования тоталитарного политического режима и соответствующего сознания. Недооценка и игнорирование анархического типа политического сознания в истории политической мысли свидетельствует, с одной стороны, о наличии некоторых «белых пятен» в исследовании истории оппозиционной политической мысли, а с другой стороны, о некритической самооценке и определенных стереотипах официального «государственнического» сознания.

Социально опасными могут быть тенденции, заключающиеся и в анархическом сознании (их «крайняя точка» – разрушение государственности), и в этатическом сознании (их практико-политический предел – крайняя форма тоталитарного государства, что не менее опасно в условиях сохранения угрозы мировой ядерной войны, чем разрушение государственности). Но было бы ошибочно недооценивать и объективную роль этатизма и анархизма в механизме политической эволюции, в содействии переходу общества в исторически назревшие состояния «порядка» и «хаоса» (как ступени к новому состоянию порядка). Обществом востребуются, в меняющихся пропорциях и формах (в различных условиях) оба типа политического сознания – и этатизм, и анархизм.

С началом хаоса и порядка вполне согласуются также социальные основы типов политического сознания, организационные формы соответствующих им политических движений и политическое поведение их участников.

Если этатизм опирается на устойчивые социальные классы, слои, группы как носители тенденции порядка, стабильности, то социальная база анархизма весьма специфична. Как правило, это общественные слои с промежуточным, неустойчивым положением. Это вытесняемые на периферию социально-политической жизни и разоряющиеся слои, деклассированные или люмпенизированные группы и индивиды. Например, ранний даосизм в Китае (VI-III вв. до н. э.), который в целом может быть отнесен к данному типу политического сознания (с поправкой на соответствующий эпохе теоретический уровень, форму выражения идей, образов и т.д.), был идеологией разорившихся крестьян, неимущих социальных слоев. Киническое сознание в Древней Греции, просуществовавшее как относительно самостоятельное явление тысячелетие (с V в. до н. э.), популярное среди социальных низов древнегреческого мира, типологически родственно древнекитайскому даосизму и бунтарским идеям раннехристианских сект, атрибутом идеологии которых также являлись критика и отрицание государства и законов рабовладельческого строя в приемлемой исторической форме. Известно наличие люмпенпролетарского элемента в раннехристианских общинах. Социальную опору средневековых религиозных сектантских движений, некоторых идейных течений в периоды крестьянских восстаний, войн, имевших черты свойственные «антигосударственному» типу политического сознания, также составляли обнищавшие, отчаявшиеся социальные группы (в основном крестьян, в том числе фактически и даже юридически близкие по своему положению рабам).

Социальной основой теоретически зрелого, «распакованного», разветвленного анархического сознания XIX в., согласно стереотипу, долгое время существовавшему в советской литературе, признавались исключительно мелкобуржуазные слои. Однако эта характеристика, действительно фиксирующая ряд важных моментов, не объясняла значительный люмпенпролетарский компонент анархизма, наличие ряда других групп, склонных к анархизму среди рабочих, крестьян, интеллигенции, студенчества, весьма условно относимых к мелкобуржуазным слоям. Мелкая буржуазия, в силу ее промежуточного противоречивого положения между буржуазией и рабочим классом, действительно весьма подвержена анархизму (хотя часть ее симпатизирует и тоталитаризму). Однако факты свидетельствуют, что конкретно-историческая основа анархического типа политического сознания шире и многообразней. Она существовала и имела различные формы и до появления собственно буржуазии (и мелкой буржуазии в том числе). «Носителями» этого типа сознания были преимущественно весьма неустойчивые в социальном отношении слои, группы. Можно признать, что мелкая буржуазия является важной составной частью социальной основы анархизма в период появления его развитой теоретической формы (XIX-XX вв.). В целом же его социальной основой была совокупность общественных слоев, групп с высокой степенью социальной неустойчивости: значительная часть мелкой буржуазии, люмпен-пролетариата, деклассированных элементов, в том числе из привилегированных сословий, групп, часть рабочего класса, разоряющегося крестьянства, интеллигенции, студенчества и т.д.

Для «маркировки» социальной почвы крайнего революционизма и анархизма представляет интерес выработанное в социологии и широко применяемое в настоящее время понятие «маргинальности». К чертам маргинальной личности в современной социологии относят неадаптивность во многих отношениях к социальной жизни, невключенность в существующую легальную упорядоченную систему отношений, наличие определенного социально-психологического дискомфорта, способного проявляться в неожиданных формах пассивного и активного поведения. Маргинальные слои, поставленные на грань отчаяния и безнадежности, в определенных условиях оказываются носителями анархического сознания. Важно отметить, что в современном обществе к чертам маргинальности относятся и отчужденность от системы потребления, и социально-психологическая неудовлетворенность своим положением, не всегда прямо пропорциональная незначительности доходов и уровню материальной необеспеченности. Маргиналы не обязательно представители «низов», есть среди них и выходцы из средних социальных слоев и даже из элиты. Одним из факторов маргинализации является и трудность адаптации для отдельных общественных слоев, профессиональных групп к современному уровню развития технической цивилизации.

Однако одной характеристики социальной основы анархизма как «маргинальных слоев» также недостаточно, поскольку эти слои являются основой для ультрарадикальной идеологии в целом (в том числе этатического типа). Наиболее общей чертой социальной базы анархизма является именно высокий уровень социальной неустойчивости, составляющих эту базу слоев, групп, личностей. К ним относятся маргинальные группы, деклассированные элементы, промежуточные слои между относительно устойчивыми, но противоположными классами, группами, люмпенизированные слои. Эти социальные образования могут служить основой и иных радикальных движений, форм сознания (например, различных тоталитарных форм сознания и соответствующих движений). В данном случае важна преобладающая тенденция направленности изменения неустойчивости в социальном положении и соответствующая ей установка в сознании. Можно высказать следующую гипотезу: преобладающая тенденция в нарастании социальной неустойчивости и отсутствие видимой перспективы стабильности в рамках данной политической и правовой системы, способствуют формированию деструктивных, дезинтеграционных установок в сознании. Социальные группы с таким направлением эволюции социальной неустойчивости склонны к анархизму. Противоположное направление развития социальной неустойчивости и видимая возможность определенной стабилизации и улучшения материального и политического положения при условии стабилизации и упорядочения политико-правовой системы способствуют формированию установки на оправданность более жестких форм наведения ожидаемого и желаемого порядка, на сильную власть, авторитарный и тоталитарный режим.

Типам политического сознания, их ориентации на хаос и порядок, в основном, соответствуют связанные с ними формы политических партий, движений. Этатический тип сознания коррелирует политическим партиям, движениям, союзам с более жесткой внутренней организацией (по крайней мере циклически укрепляющейся синхронно парламентским выборам) и, как правило, раньше или позже институализирующимся в политические партии, стремящиеся захватить государственную власть и осуществить определенное «упорядочение» общественных отношений в соответствии с интересами представляемых социальных групп, классов. Анархический тип политического сознания в организационном плане преимущественно связан с такой формой как политическое движение, не стремящееся к захвату власти, выступающее на практике как фактор критики, оппозиции, дестабилизации, дезинтеграции в государственно-организованном обществе. То есть, «хаотическая» природа анархизма и в теории, и в организационном отношении находит вполне адекватное выражение.

Попытки создать анархистскую партию не раз предпринимавшиеся, в том числе и в России, в бывшем СССР, например в 1917-1920-х гг., не имели успеха. Организационные формы анархического движения чужды жесткой дисциплине при отсутствии индивидуального согласия с тем или иным решением, централизованному руководству и жесткой обязательности решений «руководящих», представительных органов (съездов, конференций, комитетов, центров и т.д.) для «нижестоящих» в вертикальном отношении структур (федераций, конференций, ассоциаций, союзов, групп, отдельных членов и т.д.). Создание партии с участием анархистов может быть осуществлено, видимо, лишь на какой-то смешанной этатистско-анархистской основе (эта тенденция чаще всего проявляется в анархо-синдикалистском движении, ориентирующимся на организованное рабочее движение). Однако, если теоретически можно допустить такой вариант под давлением противоречивых факторов, обстоятельств, как результат компромисса, диктуемого конкретными политическими соображениями, то можно предсказать кратковременность и переходный характер подобной организации.

С началами «хаоса» и «порядка» связано и поведение различных субъектов политических отношений. В политической психологии различаются нормы политического поведения при стабильных и нестабильных политических систем. Стабильная политическая система «нуждается в своих активистах лишь на определенных, достаточно кратковременных поворотах избирательного маховика… В эпохи же кризисов все политические партии и организации требуют большей степени включенности и лояльности». Для анархического движения в обеих ситуациях характерно неординарное поведение. Спектр такого неординарного поведения может быть весьма широк: от кампаний гражданского неповиновения (гандистского типа) и неучастия «во зле» (толстовского типа) до активного насильственного сопротивления, террористических актов и вооруженной «партизанской войны» (например, по типу «Красных бригад» в Италии). Однако, в любой форме – аполитического бойкота, бездействия или активных политических акций, анархизм выступает как проявление начала «хаоса» по отношению к существующему «порядку».

В периоды революционных кризисов интенсивность такого поведения анархических групп, хаотизирующего систему, дестабилизирующего порядок, «раскачивающего» общественное сознание, резко возрастает. Во время кульминации революционного разрушения поведение анархистов во многом «сливается» со стихийными анархическими тенденциями в поведении революционных масс. Возникающий при этом своего рода «хаотический резонанс» усиливает интенсивность пропагандистской и практике-политической деятельности анархизма. Это, в свою очередь, стимулирует массовые действия, акции содействующие разрушению прежней социально-политической системы. В этих условиях происходит некоторая интеграция элементов системы анархического сознания (прежде всего его критической программы) в идеологию широкого освободительного и революционного движений. После очередной стабилизации системы начинается «отлив» «хаотического сознания» и происходит постепенное «вымывание», «фильтрация» этих идей, фрагментов концепций из официальной политической идеологии и частичное сохранение их в сфере критики дореволюционной системы. В большей мере элементы анархического сознания могут сохраниться в идеологии движений, партий, оставшихся в оппозиции и более длительное время сохраняющих критический потенциал революционной эпохи.

И еще одно замечание. Анархический тип политического сознания весьма близок другим «родственным» явлениям, также преломлено выражающим начала «хаоса» и нонконформизма в области культуры, сознания в целом. К ним относятся, например, авангардистские течения в литературе и искусстве конца XIX-начала XX вв. в живописи (например, значительная часть творчества художников-импрессионистов и постимпрессионистов, абстракционистов, космистов и др.), в музыке (например, течения «неуправляемой музыки», творчество ряда авангардных рок-групп и т.д.), в архитектуре (разрушением прежнего «порядка» в этой сфере явились, в свое время, направления «конструктивизма», «функционализма» и т.д.), в скульптуре (кубизм, конструктивизм, абстракционизм и т.д.), в поэзии (символизм, футуризм, биокосмизм и другие), в прозе (научная фантастика, жанр антиутопии и т.д.), в театральных постановках (театры абсурда, условно-символического направления и т.д.), в философии (феноменология, интуитивизм, «эпистемологический анархизм», «вероятностно ориентированная философия» и т.д.). Типологическое родство анархизма со многими из этих «бунтарских», «хаотических» направлений творчества, разрушающих «границы дозволенного», проявлялось, порой и в непосредственном их единстве, в близости к анархизму ряда их представителей.

Русский авангард в литературе и искусстве 1910-1920-х гг., являющийся уникальным историческим феноменом, бывший, по справедливому признанию исследователя из ФРГ Б. Гройса, «одним из самых радикальных европейских культурных движений», по своему мироощущению был близок постклассическому анархизму, левому революционаризму в целом. Установки авангарда на эстетику разрушения, хаоса, на «аннигиляцию» традиций, канонов, стремление к максимальной раскованности художественных форм и их новизне как проявлениям, символам освобождения человека и преобразования мира, его порыв к «тотальному космическому обновлению мира» и т.д. были созвучны идеям анархизма, особенно его постклассическим формам.

Таким образом, имеются многообразные связи типов политического сознания с началами, состояниями «хаоса» и «порядка» в обществе как самоорганизующейся системе. Отношение к государству и некоторым другим политическим и юридическим институтам выступает как конкретное основание, ценностный элемент «разведения», «распределения» идей, концепций, доктрин в политическом сознании по их связям, в конечном счете, с явлениями «хаоса» и «порядка». Выявление связи феномена анархизма с общим началом «хаоса» и рассмотрение его как элемента, формы выражения, проявления «хаоса» и самоорганизации в общественном сознании (в том числе в политическом и правовом), позволяет увидеть новый, более глубокий порядок сущности данного явления, его связи с широким кругом явлений в различных областях жизни, лучше понять эволюцию и исторические циклы его активности.

Конкурс на стажировку в мэрию составил 20 человек на место

Средний возраст участников — 24 года, при этом каждый шестой претендент на должность вообще не имеет опыта работы

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Марат Абулхатин

Конкурс на стажировку в правительство Москвы составил 20 человек на место, при этом каждый шестой претендент на должность вообще не имеет опыта работы. Заявки подали чуть более 1 тыс. человек, а возьмут из них только 50. Об этом «Известиям» рассказала директор центра связей с общественностью управления государственной службы и кадров (УГСиК) правительства Москвы Наталья Цымбаленко. По ее словам, из-за большого числа желающих в этом году мэрия увеличила в два раза число вакантных мест. Средний возраст участников составил 24 года, при этом 59% из них — мужчины.

Как рассказала Наталья Цымбаленко, число желающих стать столичными чиновниками выросло на 20% по сравнению с прошлым годом. Заявки поступили от выпускников более чем 70 вузов, из них больше всего желающих оказалось из МГУ имени Ломоносова, Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ и Московской государственной юридической академии имени Кутафина. Самым младшим конкурсантам 18 лет, а самым старшим — 30. Из них опыт работы имеют 84% претендентов, остальные 16% до этого нигде не трудились.

— Большинство участников конкурса изъявили желание попасть на работу в аппарат мэра и правительства Москвы, также популярными структурами среди соискателей оказались городские департаменты внешнеэкономических и международных связей, финансов, строительства, культуры, образования, — говорит представительница УГСиК правительства Москвы. — Различные органы власти заранее определили число вакантных мест для стажеров и требования к их знаниям и навыкам. Больше всего потребность в стажерах дал экономический блок и строительный блок. При трудоустройстве мы постараемся учесть потребности органов власти и личные пожелания участников.

Как отметила Цымбаленко, в этом году соискателям на стажерское место на финальном этапе конкурса впервые необходимо разработать и защитить свой собственный проект по решению актуальной городской проблемы. Оценят проект представители столичной власти, эксперты и жители города, которые смогут «лайкнуть» понравившийся проект в Сети. Кандидаты, успешно прошедшие конкурсный отбор, приступят к стажировке уже 1 июля. За работу им будут платить 25 тыс. рублей в месяц.

Вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин полагает, что стажировка в мэрии может стать хорошим социальным лифтом для молодежи.

— Из 50 стажеров пригодными для службы в госорганах окажутся только несколько человек, так как для молодежи —  это довольно сложная деятельность, — говорит Макаркин. — Заработная плата размером в 25 тыс. рублей — достаточная сумма для стажировки молодых специалистов. Это, к примеру, значительно больше стипендии в вузах.

Тем временем, по данным департамента экономической политики и развития Москвы, в 2012 году средняя зарплата в Москве достигла суммы в 46 тыс. рублей. По прогнозам ведомства, этот показатель к 2015 году должен достигнуть 69 тыс. рублей.

По мнению Макаркина, невысокий для столицы размер оплаты станет дополнительным фильтром и позволит властям отсеять тех молодых людей, которые ориентированы только на зарабатывание денег — им лучше реализовать свои способности в частном бизнесе. Политолог отметил, что чиновники, как правило, люди дальновидные и планируют свою карьеру на долгие годы вперед, поэтому они готовы в начале пути получать меньше денег, чтобы в будущем иметь большие надбавки к пенсии. 

— Молодые люди идут работать в госорганы с мечтой стать большими начальниками, — говорит генеральный директор Кадрового агентства уникальных специалистов Екатерина Крупина. По ее словам, они видят, что сегодня чиновники живут хорошо, ездят по дорогам с мигалками и хотят жить так же.

Старший научный сотрудник Института социологии РАН Леонтий Бызов, напротив, считает, что у молодых людей на самом деле нет желания работать в правительстве, их заставляют это делать родители, которые хотят для своих детей хорошей карьеры. По его мнению, молодежь идет во власть на 5–6 лет, чтобы получить хорошую запись в трудовую книжку и наладить связи, чтобы потом получить высокую позицию в крупной частной компании.

— В Европе, в отличие от России, сильно развит сектор негосударственной экономики, поэтому там молодые люди имеют хорошие шансы построить карьеру, не связывая себя с государством. На Западе во власть идут не для строчки в резюме, а для того, чтобы реально заниматься политикой, — добавил социолог.

Россия отказалась от вступления в мировое «Открытое правительство»

В Open Government Partnership утверждают, что Россия не будет состоять в международной организации

Россия официально отказалась от вступления в международную организацию «Партнерство открытое правительство» (Open Government Partnership - OGP), которое было инициировано лично Дмитрием Медведевым весной 2012 года. Об этом говорится в сообщении, опубликованном на официальной странице организации в Twitter. Это никак не повлияет на работу российского «Открытого правительства»

- Мы подтверждаем, что Россия отозвала свою заявку на вступление в «Партнерство Открытое правительство», - сказано в опубликованном сообщении.                                   

По словам одного из экспертов Открытого правительства Ивана Бегтина, официального подтверждения отказа от участия в «Партнерстве открытое правительство» с российской стороны пока не поступало. 

- Мы и еще несколько НКО участвовали в разработке национального плана вступления. Он был подготовлен и затем началась процедура вступления. До какого этапа она была реализована, я не знаю, но процесс затянулся, что вызывало у нас настороженность. А теперь появилась информация об отзыве заявки, - констатировал Бегтин. 

Источник «Известий», близкий к «Открытому правительству», полагает, что после прихода в Кремль нового президента логика такого шага вполне очевидна.

- Один президент заявил, что будет вступать, а другой об этом ничего не говорил. Но то, что Россия отзывает заявку – это плохой сигнал. В политике ценится последовательность.  Если у нас есть сомнение, делать или нет, зачем тогда заявку подавать? - отметил собеседник «Известий». 

Заявка на вступление была официально подана от России во время первой ежегодной встречи OGP в апреле 2012 года в Бразилии.

Официальными целями международного партнерства названы: повышение прозрачности деятельности правительств и привлечение граждан к госуправлению и борьба с коррупцией.