Колония № 14 обшивает бывшего депутата Госдумы

«Известия» выяснили, на кого работают осужденные женщины, сидящие вместе с Надеждой Толоконниковой

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Дамир Булатов

Осужденные женщины из мордовской колонии № 14, за которых заступилась участница Pussy Riot Надежда Толоконникова, работают на экс-депутата Госдумы от «Единой России», функционера «Деловой России» и бизнесмена Владимира Головнева. Его компания «Восток-Сервис» занимает 157-е место в списке «200 непубличных компаний» журнала Forbes. 

Как выяснили «Известия», «Восток-Сервис» — крупнейший частный заказчик мордовских лагерей, а швейная фабрика ИК-14, по отчетам ФСИН, считается лучшим производством на зоне. Большинство фирм, занимающихся спецодеждой, львиную долю своих заказов отшивают на зонах, а в мордовские колонии отправляют самые сложные заказы. В той же ИК-14 в прошлом году на «швейке» заработали больше 70 млн рублей. 

Женская исправительная колония № 14, расположенная в мордовском поселке Парца, в центре скандала уже несколько дней. Надежда Толоконникова из Pussy Riot написала открытое письмо, в котором рассказала о невыносимых условиях, в которых работают осужденные. 

По ее словам, заключенные пашут на швейном производстве по 16–17 часов в день. 

«Сон в лучшем случае по 4 часа в день. Выходной случается раз в полтора месяца, все воскресенья — рабочие», — написала Толоконникова. 

Также она рассказала об избиениях осужденных, беспределе администрации и угрозах в ее адрес со стороны замначальника колонии Юрия Куприянова. 

В знак протеста с тюремным рабством и беспределом она объявила голодовку. 

Во ФСИН утверждают, что условия труда в этой колонии нормальные: как и на воле, тут восьмичасовой рабочий день, а швейная фабрика работает в две смены. Женщины шьют форму для сотрудников ФСИН и робы для других заключенных. 

В этом году «швейка» ИК-14 получила три госконтракта от Центральной базы материально-технического и военного снабжения УФСИН Мордовии на общую сумму 7,8 млн рублей. К Новому году осужденные должны сшить 8 тыс. хлопчатобумажных летних панталон, 6,5 тыс. мужских маек, 1,5 тыс. комплектов мужского и женского нательного белья, 700 женских брюк, 2 тыс. утепленных курток, 1 тыс. юбок, 500 шапок-ушанок и 3 тыс. галстуков. 

Однако, как выяснили «Известия», помимо госзаказа «швейка» успешно обслуживает сторонних заказчиков с воли. Главные работодатели: «Восток-Сервис», «Магеллан» и «Техноавиа» — компании, которые выпускают и продают спецодежду и униформу.

Годовой оборот группы компаний «Восток-Сервис» — более 18 млрд рублей. По оценке экспертов, их продукция составляет треть рынка всей спецодежды в России. Президент компании и основной владелец — экс-депутат Госдумы от «Единой России», член генерального совета «Деловой России» Владимир Головнев.    

У «Восток-Сервиса» есть несколько подразделений в Европе, более 200 фирменных магазинов в России и за рубежом, шесть предприятий по производству одежды и три обуви. При этом, хоть этот факт нигде не афишируется, довольно большая часть продукции «Восток-Сервиса» шьется в исправительных колониях. 

Лишь однажды топ-менеджер компании Евгений Шувалов рассказал как о курьезном факте, что в лихие 1990-е у фирмы были контракты с зонами.

— Порой разговариваешь с милейшим человеком, мастером участка, а выясняется, что он сидит за три убийства, — вспоминал Шувалов в интервью журналу «Секрет фирмы». — Директора производств этих зон оказались крупными специалистами в вопросах пошива спецодежды и обуви. Они снабжали нас профессиональными книжками из своих тюремных библиотек: по ним заключенные обучались рабочим специальностям. Всё это было нужно для того, чтобы научиться разговаривать с партнерами на одном языке и понимать нюансы ремесла.

Экс-сотрудник мордовской колонии № 12 Геннадий Зубов говорит, что в начале нулевых фуры «Восток-Сервиса» в мордовские лагеря шли «нескончаемым потоком». 

— Машины везли в зоны материал, а назад увозили готовую продукцию: комбинезоны, камуфляж, рукавицы, — рассказывает он. — На «швейке» работают и бабы, и мужики, и это основное производство в мордовских зонах, а не лесоповал, как многие думают.

Наша промзона, вспоминает другой сотрудник колонии, работала в три смены, без выходных, а за невыполнение плана зэков нещадно наказывали.

— Их либо сажали в ШИЗО (штрафной изолятор), либо с ними проводили беседы мастера и бригадиры, после которых мужики выходили окровавленными, — описывает он трудовые будни. — То же самое творилось и на женских зонах.

Правозащитница Людмила Альперн, которая уже больше 20 лет ездит с инспекциями по женским колониям, говорит, что с тех пор в мордовских лагерях мало что изменилось.

— Женщины пашут больше мужиков, при этом мужчины могут взбунтоваться, если им завысят норму, а женщины терпят — ни одного бунта в женских зонах ни разу не было, — говорит она. 

«Восток–Сервис» также считается одним из самых крупных заказчиков, это удобно, производства всего в 450 км от Москвы.

— Предприниматели, размещая заказ в колонии, экономят на подоходных налогах, выплатах в фонд социального страхования и пенсионный фонд, все эти расходы ложатся на плечи ФСИН, — утверждает руководитель проекта «Гулагу.нет» Владимир Осечкин. — Кроме того, они экономят на зарплате осужденным. Естественно, это очень выгодный и доходный бизнес. 

Под видом заказчиков «Известия» позвонили в маркетинговую службу ИК-14 и поинтересовались, сколько времени займет пошив 2 тыс. утепленных курток из материала заказчика и сколько это будет стоить. Оказалось, что в зависимости от модели цена пошива одной куртки составит от 250 до 470 рублей, при этом весь заказ заключенные выполнят за 2–3 недели.

Кроме «Восток-Сервиса» в мордовских зонах работают и другие компании: «Магеллан» и «Техноавиа».

«Магеллан» с 2002 года побеждает на тендерах, которые проводят МВД и Минобороны России. «Мы принимает заказы на изготовление спецодежды, с разработкой лекала и ТО, от 10 тыс. костюмов», — пишет компания на своем сайте. 

По данным базы СПАРК, ПФК «Магеллан» ветеранов МВД республики Башкирия была зарегистрирована в Москве в 2001 году, но ее головной офис располагается в Уфе. В 2013 году «Магеллан» был переименован в «Асторию». Компания владеет ООО «Военная сорочка». У фирмы есть представительства в Москве и Северной Осетии, выручка в 2011 году составила более 360 млн рублей. Пояснить, на каких условиях они работают с мордовскими колониями в «Магеллане» отказались, сославшись на коммерческую тайну. 

В 2012 году в ИК-14 свой швейный цех открыла компания «Техноавиа», которая входит в тройку крупнейших российских производителей спецодежды.

— На строительство здания «швейки» потратили 238 тыс. рублей, «полученных от внебюджетной деятельности учреждения». Так же там появилось новое оборудование на 0,5 млн рублей, и это дало 37 новых рабочих мест для осужденных, — говорится в официальном сообщении УФСИНа Мордовии.

 Однако в самом «Техноавиа» от цеха в скандальной колонии поспешили откреститься.

— Все робы и униформу мы шьем на собственных фабриках и к услугам зэков не прибегаем, — заявили «Известиям» в компании. 

Один из пунктов письма Надежды Толоконниковой, который всех поразил, — это оплата труда в колонии, 29 рублей в месяц.

— Надежда действительно показала нам такой «листок», — говорит правозащитница Мария Каннабих, которая находится сейчас с проверкой в ИК-14. — Однако у остальных осужденных были другие доходы: как и положено, им платят не меньше одного МРОТ, в Мордовии это 5,2 тыс. рублей, но на их лицевые счета идет не больше 25%, так положено по закону, остальное вычитают на питание, подоходный налог и т.п.

Профессор Александр Гришко, экс-руководитель НИИ ФСИН, говорит, что нормы производства на зоне такие же, как и на воле.

— У них обычные нормы, какие действуют в легкой промышленности, каких-то специальных «зэковских» планов нет, — объясняет Гришко. — Официально у нас в колониях трудоустроено 80% осужденных, но это, на мой взгляд, неверная цифра. За работу бьются, большинство осужденных работают на полставки — так время идет быстрее и хоть какие-то деньги. Реально в полную силу работают процентов 35, не больше.

38-летняя Ольга Чушкова в ИК-14 провела восемь лет и умерла там же прошлым летом, от рака. 

— Она ни разу не жаловалась мне, что их заставляют, у них всегда было две смены, так что это выдумки Толоконниковой про 16-часовой рабочий день, — говорит ее дочь Татьяна. — Да, их отвратительно кормят, мама всегда прибегала на свидание голодной и была рада любой еде, их там не лечат — ей диагноз поставили за неделю до смерти, хотя на нее уже было страшно смотреть. Но мама любила работу, ее подруги сами просили о переработке, чтобы больше выплачивать по искам.

Президент группы компаний «Восток-Сервис» Владимир Головнев говорит, что фирма уже 20 лет работает с мордовскими зонами, потому что там «серьезная дисциплина и отличное качество». 

— Уфсиновцы в Мордовии молодцы, у них самое современное зарубежное оборудование, это я вам отвечаю, у них прекрасные швеи — самые сложные работы мы заказываем у них, и все, кто работает на этом рынке, поступают так же, — рассказывает Головнев. — Да, это взаимовыгодное сотрудничество, но я много раз был на тех зонах и ни разу не почувствовал, что женщины меня ненавидят, я не верю в их трудовое рабство, как написала Толоконникова. 

По словам Головнева, ИК-14, как и другие мордовские колонии, посещают десятки правозащитников и адвокатов, и «если бы это было правдой, то давно бы всплыло».

— Мы платим колониям по нормальным расценкам, а как происходит расчет у них с осужденными, не знаю, но мне на месте называли другие цифры, сопоставимые с заработками в текстильной отрасли на воле, — говорит Головнев. 

Средняя зарплата в текстильной отрасли, по данным Росстата, составляет 13,1 тыс. рублей.

Поветкин против Саладина

Политолог Глеб Кузнецов — о том, почему надо уметь проигрывать

Глеб Кузнецов. Фото Анвара Галеева

Спорт в России выбран одной из идей, формирующих национальную идентичность. Проводятся соревнования мирового значения, тратятся колоссальные средства, развивается спортивная инфраструктура. В череде таких общемировых событий стоит поединок Поветкин–Кличко.

Бокс — поистине уникален. Ни в одном другом равном по популярности виде спорта нет такого ярко выраженного конфликта, агрессии, адреналина, нерва, напряжения, как в «большом» боксе. Это видно и по социальным сетям, и по СМИ и по интересу болельщиков. Так что именно на примере боя Поветкина имеет смысл обсудить, а получает ли государство то, что хочет от спортивных мегасобытий. Формулируется ли пресловутая национальная идентичность, сплачивают ли нас победы и правильно ли мы оцениваем поражения. Удачно ли были расставлены акценты. 

Спорта без поражений не бывает. Разумно было не только готовиться к победам, но и учиться интерпретировать проигрыши. Потому что они будут в любом случае. И ныть про судей, которые могли бы кого-то дисквалифицировать и снять очки, про нечестную игру, про анти-бокс, анти-футбол, анти- что угодно и прочую глобальную нечестность и несправедливость в свой адрес — смешно и стыдно. 

Ну а если мы понимаем, что поражение возможно, что у боя есть две стороны, то и сводить подготовку к событию к постановке на пьедестал своего и безудержному его восхвалению не совсем уместно. И в советское время и сейчас, скажем так, на «западе» принято уделять внимание обеим сторонам — и «своей» и «чужой». Если бы зрителям рассказали перед боем в том числе о достоинствах и заслугах Кличко, о его опыте и силе, это принесло бы пропагандистской пользы не меньше, чем документальный фильм о Поветкине.   

Грубо скажу, если бы объяснили, что для Поветкина — это бой «Варяга» с японской эскадрой, что если он выстоит 6 раундов — это будет выполнение задачи, если 9 — перевыполнение, поражение по очкам — считай что подвигом, а победа — сенсацией мирового масштаба, мы бы радовались после боя, как дети. Гордились бы, сопереживали, восхищались стойкостью и мужеством. Ведь и стойкости, и мужества, подобающих «русскому витязю», в этом бою было проявлено сколько угодно. А не чувствовали себя обманутыми, не забивали это неприятное чувство свистом и агрессией к победителю.

Обманутые ожидания — это самое неприятное, что есть в массовом сознании. Задача пропаганды — восхищать людей, давать им перспективу, учить подвигу, а не обманывать их. И спорт, как и триумфальный, так и обремененный поражениями — тут прекрасный инструмент. Да и поражение — это не худший, а лучший повод для правильной расстановки акцентов. Поражение, которое как известно «сирота», может к гордости добавить еще и то, чего действительно не хватает. Сопереживание.  

Но для этого не должно быть неистового ожидания победы, железобетонной уверенности в ней, демонстрации раздутого эго — и национального, и спортивного. В таком случае поражение даст не сопереживание, а отчуждение, не сплоченность, а взаимную агрессию и поиски виновных. Про это могут много рассказать государственные пропагандисты начала прошлого века, обещавшие нации «закидать макак бескозырками», а получившими на выходе из Русско-Японской войны, ставшей страшнейшим разочарованием для народа именно в силу колоссального ожидания победы и уверенности в ее неизбежности, Первую русскую революцию.

История, как водится, никого ничему не учит. Пропаганду продолжают понимать как главного зазывалу на ярмарке тщеславия — спортивного, национального, регионального, любого. И вот на выходе из субботнего боя СМИ доверительно сообщают нам, что Поветкина побил слабый, разочаровывающий зрителей боксер. Потом т.н. «аналитики» продолжили развивать эту богатую тему, рассуждая о том, что братьев Кличко в США никто не смотрит, потому что они по американским меркам и не боксеры вовсе. 

Давайте раз и навсегда договоримся о важной вещи: наши противники ВСЕГДА самые сильные и крутые люди на земле. В боксе, футболе, хоккее, скелетоне, а также в глобальном военном, политическом и экономическом соревновании. Потому что выигрывать у таких — сильных, опытных, умных — почетно, а проигрывать — не стыдно.

Борьба с сильными соперниками мотивирует и сплачивает. В то время как победа над слабым не учит ничему ровным счетом. Вспомним, как рекламировали «заокеанских профессионалов» в хоккее во времена «суперсерий». Нас готовили к тому, что советские хоккеисты в любом случае совершат подвиг. Проиграют или победят — неважно. Важно то, что они будут достойно сражаться с лучшими. Так и было. И мы это помним.

Помним мы и ушедшего от нас недавно великого баскетболиста Сергея Белова, чей бросок принес историческую победу на Олимпиаде в Мюнхене. Стала бы она настолько для нас исторической и памятной, если бы наша государственная пропаганда ругала американцев за то, что они демонстрируют «антибаскетбол», убивают спорт и вообще слабые? Думаю, нет. И таких примеров можно приводить десятки, если не сотни. С самых давних времен величие героев проявляется не через слабость и недостатки оппонентов, а через их силу и достоинства. Сегодня наши СМИ забыли о том, о чем помнили менестрели времен Крестовых походов, рисовавшие Саладина рыцарем неземных качеств, чтобы подсластить своим государям горечь поражения, им нанесенного.

Ну а сдержанность в восхвалении собственных спортсменов, помноженная на уважение к противникам, позволит решить и еще одну важнейшую проблему превращения спорта в истинную национальную идею. Болельщики с хулиганскими выходками, проявлениями расизма и прочим неадекватным поведением — все это мешает нашему спорту. Чувство собственного достоинства, уважение к своим и к чужим, гордость за победителей и сочувствие проигравшим — это как раз то, через что и надо воспитывать их в преддверие Олимпиады и Чемпионата Мира по футболу.