Американский экономист, представитель австрийской школы в экономической науке, Мюррей Ротбард являлся, пожалуй, самым непримиримым критиком государства, он выступал за полную свободу предпринимательства, немаловажно отметить также, что получившее затем довольно широкое распространение либертарианство отрицало насилие в отношении личности не как преступление моральное, но закрепляло это в качестве правовой нормы.
Термин «анархо-капитализм» впоследствии использовался и другими либертарианскими деятелями, например - Дэвидом Д. Фридманом, для описания идей, в значительной степени отличающихся от идей Ротбарда. Поэтому учение Ротбарда, часто называют «ротбардовским рыночным анархизмом», чтобы отличать его от других, претендующих на это название.
Рыночный анархизм Ротбарда считается по преимуществу теоретическим, поскольку в нем фактически отсутствует стратегия перехода к безгосударственному обществу. Сэмюэль Эдвард Конкин ввёл термин «агоризм»[1] для описания идеологии общества, существующего при свободном рынке, основанном на бартере. В этой концепции соединились представления Ротбарда о безгосударственном обществе, и собственное видение Конкиным функционирования «чёрного рынка», неподчиняющегося никаким законам. Затем эта доктрина была расширена Шульманом, за счёт интеграции в неё элементов «контрэкономики».[2]
Особенностью либертарианства является то, что оно не представляет собой этической системы и позволяет интегрировать различные этические подходы от консерватизма до либертинизма. По мнению анархо-капиталистов (как одной из ветвей либертарианства), такие формы государственного вмешательства как налогообложение и антимонопольное регулирование являются примером нарушения функционирования свободного рынка, а, следовательно, и свободы личности. Защита граждан от насилия должна осуществляться частными охранными агентствами, действующими на принципах конкуренции, а помощь неимущим должна быть задачей благотворительности.[3]
«На свободном рынке защита от насилия была бы такой же услугой, как и любая другая, которую можно получить от свободно конкурирующих частных организаций. Какие бы проблемы ни оставались в этой области, они легко могли бы быть решены на практике в ходе рыночного процесса, того самого процесса, который решил бесчисленные и гораздо более запутанные организационные проблемы».[4]
Фигура Ротбарда являла собой один самых (если не самый) радикальных вызовов существованию государства. В основе этого вызова - концепция «самопринадлежности» («self-ownership»)[5] человека, развитая Ротбардом в работе «Этика свободы», (здесь явно прослеживается идейная преемственность, подобные теории формулировались в XIX веке американскими анархо-индивидуалистами, например Дж. Уорреном, о котором говорилось в предыдущем посте) заключающаяся в том, что каждый человек (и только он сам) имеет «безусловное и неограниченное право собственности на самого себя».[6] Если же это право нарушается, то возникает рабство. Самый злостный нарушитель этого права - государство, а самый наглядный пример такого нарушения это налогообложение. В работе «Власть и рынок. Государство и экономика» (1972) он пишет:
«Подлинно свободный рынок абсолютно несовместим с наличием государства, института, позволяющего «защищать» личность и собственность за счет одностороннего насилия над частной собственностью, именуемого «налогообложением».[7] По мнению Ротбарда в сфере производства государство не нужно вовсе, поскольку не существует таких товаров или услуг, которые не смогло бы произвести частное лицо.
Резкой критике подвергает Ротбард и государственные расходы, особенно систему субсидирования, указывая на то, что государство вкладывает огромные средства в поддержку неэффективных компаний, мешая тем самым развиваться эффективным и нарушая свободную конкуренцию на рынке, да и просто попусту растрачивая средства, которые следовало бы, по мнению Ротбарда, вложить в экономику. Кроме того, по его мнению, государство, используя возможность принуждения, направляет средства граждан на решение своих нужд:
«Но государство, опираясь на возможности принуждения, просто направляет производственные ресурсы общества для решения своих задач. Поэтому независимо от конкретных целей или материального результата государственные закупки следует считать потребительскими расходами. С тех пор и в той мере, в какой государственные чиновники перестали считать их потребительскими расходами, они становятся особенно расточительной формой «потребления».[8]
С точки зрения Ротбарда вклад и место государство в современной экономической системы следует существенно пересмотреть:
«Поскольку государственная активность ближе к расхищению производственных ресурсов, чем к собственно производству, было бы разумнее противоположное предположение: положительный вклад государства в национальный продукт равен нулю, а его деятельность служит истощению производительных возможностей общества и их использованию для непроизводительного потребления».[9]
[1] Термин происходит от древнегреческого слова «агора», обозначавшего торговую площадь и место народных собраний в древнегреческих городах.
[2] Контрэкономикой Шульман называл совокупность всех мирных средств, которые запрещены государством. Термин «контрэкономика» происходит от английского «counter-establishment economics», что буквально означает «экономика против эстеблишмента».
[3] Описанное выше представление характерно для представителей анархо-капитализма. Минархисты же придерживаются иной позиции.
[4] М.Ротбард «Власть и рынок. Государство и экономика» с.10
http://fillizh.net/wp-content/uploads/2009/10/rothbard_pm.pdf
[5] Другой вариант перевода «самособственность»
http://libertynews.ru/node/141
[7] Ibid
Комментариев нет:
Отправить комментарий